[S01] Мертл-Бич, Южная Каролина, июль 2016 года

[sadprince]

Наши защитники двинулись дальше по шоссе, на поиски пропавшей эвакуационной группы.
Колонну пришлось разделить: половина отправилась на свалку за цистерной с топливом, вторая — искать тех, кто звал на помощь.
Когда их группа наконец добралась до места, их ждал настоящий ад. Эвакуационная колонна была мёртвой — буквально. Разбитая техника, следы боя, пустые гильзы, а вокруг — заражённые, которые всё ещё копошились среди тел. И среди этих тел были те самые солдаты, которые кричали в радио, молили о помощи… но помощь так и не успела. Наши ребята не смогли их спасти. Они просто нашли их, лежащих в том пруду крови... в которой они погибли.
Вторая команда, которая двигалась к свалке, всё же смогла зацепить цистерну за большой грузовик. Но радости в их лицах не было. Перегруппировавшись, обе команды вернулись на базу только к трём часам ночи.

Мы вышли их встречать. Воины, что вернулись, выглядели так, будто постарели на десять лет. Глаза красные, лица мрачные. Никто не улыбался. Они молча спрыгнули с кузова, и один из парней тихо сказал:— Мы не успели...Эти слова пробили большинство женщин, которые окружало военную колону, на слезы, но мы с парнями старались поддержать наших героев, помогая им с экипировкой и передвижением.

 

[sadprince]

---

ПОСЛЕДНИЙ РЫВОК

---

На днях в терминале случилось то, чего многие уже и не ждали — включили воду.
Группа под командованием оперативника Хэнсона спустилась в канализацию округа Коновэя и, продираясь через лабиринты темных, залитых гадостью тоннелей, добралась до станции.
Запах гнили и мертвечины стоял такой, что выворачивало наизнанку даже в противогазе. Там, внизу, было полно заражённых, и каждый поворот трубы мог стать последним. Хэнсон и его люди прорвались к главному корпусу, провернули тяжелый ржавый рычаг и дали городу хоть небольшой напор. Вода снова пошла, пусть и мутная, но её можно было использовать хотя бы для технических нужд. Это стало маленькой победой посреди бесконечного кошмара.

Но радость была недолгой.
Уже на следующий день нас собрали в конференц-зале терминала. Командование сообщило ужасную новость: сержант МакМиллан и помощник шерифа Чжан погибли в одной из вылазок в город. Их группа была отрезана и не смогла выйти. Эти фамилии — героев, которых мы знали лично, — теперь превратились в хорошие воспоминания, ещё одно напоминание, что никто не **бессмертен**.

После минуты молчания, выступил главный техник Адам — тот самый, что день и ночь возится с нашим самолётом. Он сказал прямо: без определённых запчастей «птица» так и останется мёртвым железом на взлётной полосе. Нам нужно было действовать.
Руководство не колебалось — тут же собрали добровольцев, блюстителей закона и всех, кто мог держать оружие. Их цель — добраться до завода в Эйноре, достать то, что может подарить нам шанс на спасение.
Терминал снова погрузился в тягучее ожидание. Кто-то крестился, кто-то тихо собирал свои вещи, кто-то просто сидел, глядя в пол, будто прощаясь с теми, кто отправляется в путь.

 

[sadprince]

---

Дорога..

---

Погрузившись в колонну машин, наша группа выдвинулась в сторону Эйнора.
Дорога тянулась бесконечно, приходилось останавливаться, проверять маршрут и машины — путь был долгим и изматывающим.
На въезде в город их встретило настоящее море заражённых. Машины приходилось вести медленно, давя преграды. **Группа буквально пробивалась сквозь этот ад к заводу — не ради себя, а ради тех, кто остался за стенами терминала, ради нас.**

Но настоящий кошмар ждал их внутри.
На заводе засел человек — какой-то фанатик, окончательно сорвавшийся с катушек. Он отказался выходить на контакт, заперся на втором этаже и открыл огонь по нашим. По словам одного из гражданских, это был бой не только с заражёнными, но и с человеком, который уже не верил ни в спасение, ни в разум. Им пришлось пойти на крайние меры — штурмовать здание и ликвидировать его, иначе вся операция пошла бы прахом.

А вокруг всё становилось хуже: со стороны севера и юга валили новые толпы заражённых, улицы завода и окрестности города превращались в кровавое месиво. Грохот выстрелов, крики, треск ломающихся окон и дверей — Эйнор стал одной сплошной ареной для битвы живых с мёртвыми.

Несмотря на всё, наши герои сделали невозможное. Они нашли нужные запчасти, погрузили их в машины и на рассвете вернулись на аэродром. Когда они въехали на территорию, лица их были покрыты грязью и копотью, глаза — красные от усталости. Но они вернулись.
И с собой привезли то, что может подарить нам шанс — шанс, что однажды этот проклятый аэродром перестанет быть клеткой и станет точкой спасения.

 

[sadprince]

---

Оплот на спасение.. ​

---

Я проснулся от резкого гула со стороны взлётной полосы.
Сон слетел моментально, сердце застучало в груди. Поднялся в коридор второго этажа терминала и увидел через мутное cтекло — огни на нашем самолёте вспыхнули, прожекторы осветили полосу. Неужели его починили? Неужели у нас появился шанс вырваться из этого ада?

Коридор быстро наполнился людьми, все столпились у окон. Лица у всех были одинаковые — смесь удивления, надежды и страха. Кто-то тихо крестился, кто-то шептал молитвы. Мы не знали, радоваться или бояться.

Спустя полчаса нас согнали в конференц-зал. Там всё было на нервах: кто-то кричал, кто-то спорил, все торопились собирать вещи, а лица у руководства терминала были каменные — никто не мог поверить, что через час мы, возможно, улетим. Мэр выступил коротко: самолёт готов, шанс один, времени мало.

Когда мы вышли к полосе, и перед глазами встал этот громадный борт, у всех перехватило дыхание. Мы просто стояли и молча смотрели на него, словно на ворота в новую жизнь. Но радость быстро сменилась тревогой — начали зачитывать список по фамилиям, лишних не брали, перевес был критичен.

 

[sadprince]

Когда началась посадка, ад разверзся буквально за спиной.
Рёв турбин привлёк заражённых со всего города. Они хлынули к забору, завалили его своей массой, и в следующую секунду сетка рухнула. Мертвяки повалили на территорию аэродрома. С КПП их встретили военные, держа оборону, пока мы загружались, стрельба очередями - заглушила мои уши, я совсем растерялся и оставил свою сумку на взлетной полосе. Успел увидеть, как несколько бойцов оказались отрезаны, но не отступили — до последнего стреляли, сдерживая орду, пока помощники шерифа отсоединяли трап. Из иллюминатора я заметил женщину-военнослужащую, которая в истерике билась и кричала — кто-то из её друзей остался там, на поле, и уже не вернётся.

Турбины завыли, самолёт медленно двинулся по полосе. Мы вцепились в ремни, и, когда колёса оторвались от земли, все будто выдохнули одновременно. Я летел впервые в жизни — сердце готово было выскочить. На седьмом часу нашего полёта, справа прогремел оглушительный хлопок, турбина вспыхнула, в салоне запахло гарью. Пилоты сказали держаться — «всё под контролем». Но по лицам людей я видел, что веры в эти слова почти не осталось.
Одна мать прижимала своего ребенка к груди, кто-то молился шёпотом, кто-то просто сидел с пустым взглядом. Плач младенца резал слух и напоминал, что у нас нет права на ошибку. По обрывкам разговора военных

 

[sadprince]

Мы оставили Южную Каролину позади, будто рванули со дна, вынырнув из кошмара, который пожирал нас день за днём.

Для нас это был не просто переезд — это был перевалочный этап всей жизни. Апокалипсис не просто изменил её — он вырвал из неё всё, что мы знали и любили, перемолол надежды в пыль
На борту самолёта многие так и не смогли сдержать слёз — в Коновэе остались семьи, в Мёртл-Бич — друзья детства, в Сентенари — коллеги, в Эйноре — братья по оружию. Каждый нес в сердце свою потерю, свою боль. Мы смотрели в иллюминаторы, провожая тёмные очертания побережья, будто в последний раз.

Очень жаль, что те родные места, что мы любили, никогда не станут прежними. Дома, в которых мы смеялись, улицы, по которым мы бегали детьми, берега, где ловили рыбу — всё это теперь стало кладбищем, где ходят мёртвые.... Мы покидали их не потому, что хотели, а потому что должны были.

И где-то глубоко внутри теплилась мысль — может, когда-нибудь мы вернёмся. Может, очистим эти города, вернём им жизнь. Но пока — нет. Пока нам надо выжить, чтобы вообще был шанс увидеть тот день.

Очень досадно, что наши родные виды никогда не станут прежними..

 

[sadprince]

---

Но небеса были не на нашей стороне.

---

На подлёте к побережью самолёт начал трясти, пилоты кричали в радиоканал, и вскоре объявили аварийную посадку. Сквозь иллюминатор я увидел тёмное поле, куда нас сажали. Удар был жестокий — самолёт тряхнуло, багаж попадал с полок, кто-то закричал. Но пилоты сделали невозможное — лайнер остался цел, и мы выжили.

Когда тишина опустилась, мы поняли, что всё ещё живы. Двери открыли, наружу пахнуло свежестью и холодом. Где-то вдали ухали одиночные выстрелы — значит, заражённые были рядом. Но в тот момент это не имело значения. Мы выбрались из терминала, мы вырвались из города.

Теперь нам предстояло другое испытание — выжить здесь, среди полей и лесов, вдали от цивилизации. Но главное — мы были на свободе.