Джимми Тимсон родился на задворках индустриального города — там, где трубы чадят круглые сутки, а окна в домах заколочены не от солнца, а от чужих глаз. С детства он знал, что тишина — не всегда покой. Иногда это просто страх сказать что-то лишнее.
Его воспитывала только мать — измождённая, вечно уставшая женщина с руками, обожжёнными хлоркой. Он никогда не видел, как она улыбается. Улыбка ей не шла. В доме почти не говорили. Он привык к тишине — ею был заполнен весь мир.
Когда Джимми было десять, во двор влетела бутылка с зажигательной смесью — дом едва не сгорел. Кто бросил — никто не узнал. Просто район. Просто случайность. Просто обычный вечер. Мать плакала на кухне, а он молча смотрел в потолок. С того дня у него появилось первое правило: никому не верь, и всегда имей запасной выход.
К пятнадцати он научился выживать — не жить, а именно выживать. Говорить только тогда, когда нужно. Улыбаться только тогда, когда выгодно. Он бегал на рынки, перетаскивал коробки, продавал сигареты поштучно и копил деньги на старый плеер — не потому что любил музыку, а потому что на улицах звук в ушах заменял броню.
Случай привёл его в автомастерскую — неофициальную, полулегальную, как всё в этом районе. Он начал подметать полы, подавать ключи, а потом быстро научился разбирать моторы быстрее, чем взрослые. Мастер сказал однажды: «Ты быстрый. Как крыса. Это неплохо. Крысы выживают».
Но всё изменилось, когда на его глазах одному из работников проломили череп монтировкой — просто за то, что тот якобы украл пару свечей. Джимми молча вымыл кровь с пола. Второе правило пришло само: если хочешь остаться жив — не задавай вопросов.
В девятнадцать он уже знал, как угонять машины, менять номера, выжигать ВИН-коды. Он не был гангстером — он был механиком. Но город не различал деталей. Однажды его схватили копы, избили, и отпустили без протокола. Он понял: тебя не обязательно посадят. Иногда тебя просто сотрут.
Жил он в маленькой комнате над мастерской, спал на матрасе рядом с полкой, где хранил ящик с инструментами, старую тетрадь с набросками моторов и пистолет, завёрнутый в промасленную тряпку. Он никому не верил, ничего не ждал, ни к кому не был привязан.
Однажды вечером, возвращаясь домой, он увидел, как на детской площадке подростки избивают мальчишку. Он знал одного из них — когда-то работали вместе. Он подошёл, не говоря ни слова, и ударил его домкратом по колену. Остальные убежали. Мальчишка встал, не сказал «спасибо», просто ушёл. Джимми пошёл дальше. Без эмоций. Без слов. Это был не героизм. Это был порядок. Просто... так должно было быть.
Сейчас ему 23. Он всё ещё жив. В этом городе это уже успех.
Он не считает себя плохим или хорошим. Он просто — Джимми Тимсон.
Его воспитывала только мать — измождённая, вечно уставшая женщина с руками, обожжёнными хлоркой. Он никогда не видел, как она улыбается. Улыбка ей не шла. В доме почти не говорили. Он привык к тишине — ею был заполнен весь мир.
Когда Джимми было десять, во двор влетела бутылка с зажигательной смесью — дом едва не сгорел. Кто бросил — никто не узнал. Просто район. Просто случайность. Просто обычный вечер. Мать плакала на кухне, а он молча смотрел в потолок. С того дня у него появилось первое правило: никому не верь, и всегда имей запасной выход.
К пятнадцати он научился выживать — не жить, а именно выживать. Говорить только тогда, когда нужно. Улыбаться только тогда, когда выгодно. Он бегал на рынки, перетаскивал коробки, продавал сигареты поштучно и копил деньги на старый плеер — не потому что любил музыку, а потому что на улицах звук в ушах заменял броню.
Случай привёл его в автомастерскую — неофициальную, полулегальную, как всё в этом районе. Он начал подметать полы, подавать ключи, а потом быстро научился разбирать моторы быстрее, чем взрослые. Мастер сказал однажды: «Ты быстрый. Как крыса. Это неплохо. Крысы выживают».
Но всё изменилось, когда на его глазах одному из работников проломили череп монтировкой — просто за то, что тот якобы украл пару свечей. Джимми молча вымыл кровь с пола. Второе правило пришло само: если хочешь остаться жив — не задавай вопросов.
В девятнадцать он уже знал, как угонять машины, менять номера, выжигать ВИН-коды. Он не был гангстером — он был механиком. Но город не различал деталей. Однажды его схватили копы, избили, и отпустили без протокола. Он понял: тебя не обязательно посадят. Иногда тебя просто сотрут.
Жил он в маленькой комнате над мастерской, спал на матрасе рядом с полкой, где хранил ящик с инструментами, старую тетрадь с набросками моторов и пистолет, завёрнутый в промасленную тряпку. Он никому не верил, ничего не ждал, ни к кому не был привязан.
Однажды вечером, возвращаясь домой, он увидел, как на детской площадке подростки избивают мальчишку. Он знал одного из них — когда-то работали вместе. Он подошёл, не говоря ни слова, и ударил его домкратом по колену. Остальные убежали. Мальчишка встал, не сказал «спасибо», просто ушёл. Джимми пошёл дальше. Без эмоций. Без слов. Это был не героизм. Это был порядок. Просто... так должно было быть.
Сейчас ему 23. Он всё ещё жив. В этом городе это уже успех.
Он не считает себя плохим или хорошим. Он просто — Джимми Тимсон.
